Ырхуим

Загадка, пусть даже и самая головоломная, подразумевает непременный и окончательный ответ. Промежуточные версии разлетаются, словно одуванчик на ветру. С тайнами дело посложнее. Им ничего не стоит зависнуть, наподобие закапризничавшей компьютерной программы. Бывают, конечно, исключения. Никто не отменял библейский тезис, согласно которому нет тайного, что не стало бы когда-то явным. Другое дело, что всей жизни расследователя может на прояснение неведомого не хватить…

«Ырхуиму тебя бы скормить!» – услышал я как-то на ярмарке в северном селе Хаилино от почти трезвого и в полном парадном облачении обитателя тундры. Новёхонькая красно-коричневая кухлянка, расшитый бисером малахай, торбаза из белого камуса – особо прочной кожи с ног оленя – всё будто с витрины этнографической выставки. Суровое, судя по мрачно сведённым бровям и злодейским интонациям, обращение адресовалось соплеменнику и спутнику коряка по вылазке в село за припасами.

Земляк оленевода до того набрался «огненной воды», что улёгся в сугроб без малейшего желания вставать. Простуда ему не грозила, поскольку всесезонная жизнь в обществе «коян», как зовутся олени по-корякски, закалила северян до испытаний посерьёзнее нынешнего. Подвыпившего коряка в конце концов усадили в нарту и для надёжности закрепили в ней сыромятным чаутом – камчатско-корякским вариантом лассо, дабы он не вывалился на попутном бугре, когда увлёкшиеся скоростью ездовые псы мчат по тундре со всей мощью своих собачьих сил.

Оленеводы умчали за мглистый горизонт, оставив меня в преизрядном недоумении по поводу загадочного ырхуима. Кто он? Демон? Свирепое первобытное божество? А может быть, вполне реальный и знакомый под другим именем хищник, именуемый так на одном из корякских диалектов?

Слегка развеять туман мне помог несколько позднее известный этнограф, профессор Илья Самойлович Гурвич, с которым мне довелось увидеться во время одной из его камчатских экспедиций. По его объяснениям, ырхуимом северяне называют легендарного зверя, напоминающего, по описаниям, гигантского медведя.



Чудовище, якобы достигающее трёх с лихвой метров в высоту, стоя на четырёх лапах, вроде бы обитает в пещерах Корякского нагорья, редко выбирается наружу, но тогда уж не щадит никого из бегающей, прыгающей и даже летающей живности. Человеку с ним лучше не встречаться, хотя есть рассказы о том, что ырхуим способен даже прийти на помощь одинокому путнику, отогнав от его лагеря волков. В реальность ырхуима Гурвич не верил, считая его даже не мифологическим, а фольклорным персонажем народной фантазии коряков.

Скептицизм известного учёного, однако же, напрочь отвергал корякский художник-самоучка Кирилл Килпалин. Рисунок тушью, присланный им в редакцию «Камчатской правды», где я тогда работал, изображал чудище, наподобие доисторического ящера типа бронтозавра, но с медвежьей головой и с медвежьей же шкурой. Из его описаний следовало, что ырхуим – добрый хозяин тундры, который может даже обогреть замерзающего странника в складках своего меха.

Один из родственников Кирилла вроде бы видел ырхуима, шествовавшего по своим делам, не выбирая пути, поскольку ни одна из тундровых преград его остановить всё равно бы не смогла.

Письмо Килпалина мы опубликовали, снабдив его комментарием биолога, который в полном согласии с Гурвичем оценил гипотетического зверя как сказочного персонажа. Признать его подобием пришельца из былых тысячелетий, чудом выжившего в камчатских тундрах, мешало само описание ырхуима. Такой зверь был обречён на неуклюжесть и медлительность, которые неминуемо обесценили бы гигантский рост и приписываемую молвой страшную силищу.

Кое-какую теоретическую вероятность существования природного прототипа ырхуима наш комментатор всё же признавал, оговорив, что полная уверенность может быть достигнута только после поимки зверя или хотя бы достоверных фотографий.

Килпалин откликнулся на публикацию разгневанным письмом, в котором, не выбирая выражений, проклинал саму возможность охоты на дорогого его сердцу реликта и требовал заранее взять зверя под охрану, включив его для начала в международную Красную книгу. По прочтении его письма у меня возник было соблазн переслать его прямиком в Буэнос-Айрес знаменитому писателю Хорхе Борхесу. Тот издал «Книгу вымышленных существ», на страницах которой поселил немало чудищ типа василисков, годзилл и тому подобных порождений фольклорной и кинематографической фантазии, упомянутых в народных сказках или придуманных писателями разных степеней знаменитости.

Килпалинский ырхуим, глядишь, и украсил бы очередное издание борхесовского бестселлера. Увы, переписка с миром капитала тогда не поощрялась, так что мой редактор идею категорически отверг. Теперь же знаменитый писатель уже переселился в иной мир, из путешествия по которому удалось возвратиться только Одиссею, Данте и барону Мюнхгаузену. Так что дополнить свой фантастический справочник Борхесу уже не под силу…"

Олег Дзюба